Ная Микишевна с сыном Юрием



Я говорила внуку: «Учись! Диплом легче, а мешки тяжелее»

 

Каждая деревенька России - живительный родник, давший силу огромной стране. Родник человеческих судеб, где труд и особое отношение к жизни стали нравственной основой, источником света, добра и особенной силы, позволившей пройти нашему народу через все перипетии времени.

А после общения с Н.М. Мишкиной мне захотелось процитировать поэта А. Прокофьева:

Вы прекрасны, женщины России,

Я узнал не из великих книг,

Вы прошли чрез годы вихревые,

Не утратив сердца ни на миг.

ОТЧИЙ ДОМ НА БЕРЕГУ РЕКИ

Ная Микишевна родилась в 1939 году в д. Нижнем Бардыме. Источником ее силы стали родители. Отец, Микиш, всю жизнь трудился конюхом. По большим праздникам запрягал лошадь, на телегу ставил короб, усаживал в него деревенских ребятишек и катал, но с условием, чтобы все пели, а кто не поет - высаживал. Любил он детей, старался радовать их, но был и требовательным.

Мама, Оксинья Яковлевна, родилась в Юве. Рано оставшись без родителей, освоила все женские премудрости: хорошо готовила, рукодельничала, ткала льняные холсты, умела управляться со скотиной - была ходовой да шустрой, поэтому и стала хорошей женой Микишу, который увез ее в свою деревню.

Родила она девять детей, двое из которых умерли в младенчестве. И, несмотря на то, что семья жила в маленьком домике вместе с родителями мужа, Оксинья все устраивала так, что домочадцы сносили неудобства терпеливо и в заботе друг о друге. Бывало, ранним утром управится Оксинья с коровой, отправит ее в табун и заправит сразу четыре сковородки под блины. Ребятишки проснутся, а на столе их ждет золотая гора блинчиков и горячее топленое маслице в плошке, а то и шаньги.

Не всегда семья жила сытно. Были времена, когда спасались пиканами, да так их наелись, что на всю жизнь хватило - сейчас и смотреть на них не хочется. Микиш рыбачил, промышлял и охотой, тем и спасал семью. Из заячьих шкурок шили что-то наподобие обуви.

- Я так мечтала о первом классе, - рассказывает Ная Микишевна, - но маме не во что было меня одеть, поэтому в школу я пошла лишь в девять лет. Помню, как завернула учебники и тетрадки в платок, концы узлом завязала - вот тебе и портфель. Сначала писали стеклянными перьевыми капельными ручками, потом перьями (в первом классе пером №88, а во втором для чистописания - №86). Училась я с желанием, особенно любила математику.

- Вот с девяти лет в школьной бригаде, - продолжает женщина, - я и начала работать. По всему лету занимались прополкой. Руки издерем осотом в кровь, а все весело. Осенью колоски подбирали. Едем в телеге на поле - песни поем. Тяжело нам было, но радоваться умели, во всем искали радость.

Ная предпочитала полешкам-куклам подвижные игры. Носилась с местной детворой по улицам, могла и в драку влезть. Всей ватагой ходили в лес и собирали ягоды, которые потом сушили на зиму. Купались и удили рыбу. К речке у деревенских было особое отношение, благоговейное. Старые люди даже плюнуть в нее не разрешали - брали воду для питья. Дом у Мишкиных стоял на самом берегу, так что маленькая Ная могла огород поливать, черпая воду из речки ковшиком.

Держали много овец. Дети помогали теребить шерсть, прясть. Мама научила всех дочерей (Салику, Наю, Марию, Дарью) вязать носки, чулки, варежки. Салика переняла и ткацкое дело: ткала, шила вручную национальные платья. Старший брат Михаил катал валенки. У него трудная судьба - служил семь лет в армии. Николай и Иван тоже были мастеровыми - все столярничали.

ОТ КОЛХОЗА ДО СОВХОЗА - ДОРОЖЕНЬКА ГЛАДКАЯ

Окончив шесть классов, Ная пошла разнорабочей в колхоз «Вперед»: молотила на зернотоке, трудилась весовщицей - принимала зерно и картошку. А потом устроилась дояркой на ферму. Молоденькой шестнадцатилетней доярке сначала дали 12 коров, которых она доила вручную трижды в день, а затем прибавили еще шесть. Из восьми доярок она была самой младшей. В то время на МТФ скотников не было, доярки сами грузили муку и раздавали коровам, носили воду с речки, чистили корпус и вывозили навоз, заготовляли сено. Если молоко привозили обратно - не принимал Манчажский молзавод, то доярки еще и сепарировали на ручном сепараторе, а из сметаны взбивали масло.

- На ферме мы дневали и ночевали, - продолжает рассказ Ная Микишевна, - мои заботливые родители приходили ко мне и помогали: мама доила, а папа на лошадке вывозил навоз. Благодаря им я и окрепла. Работали мы за трудодни, а потом ввели правило: надоил сто литров - десять из них бери себе. Так семье нашей легче стало - сметану и масло продавали, копейка появилась.

Колхоз имел большое хозяйство: корпус молочной фермы, свиноферму, овцеферму, птицеферму. Функционировало три бригады и три конных двора. В Головино работала мельница. На все хозяйство имелся трактор-колесник, работал на нем Николай Митрофанов.

В 1961 году образовался совхоз «Бардымский», и первым председателем был назначен Павел Кокотов, управляющим - Анатолий Кленов, а бригадиром молочной фермы - Петр Апаев. Появились первый трактор ЧТЗ и полуторка. Новоявленные совхозники бегали смотреть на чудо-технику, дивились и радовались. Началось строительство четырех новых корпусов молочной фермы, оборудовали автопоилки, появились скотники, а дояркам выдали спецодежду и полотенца. В 70-е годы ввели автодойку.

- Жизнь начала налаживаться, - вспоминает Ная Микишевна, - количество доярок увеличилось до 22. С теплотой вспоминаю Надю Сташкину, Таню Николаеву, Марью Алексееву, Майю Илюшкину, Ульяну Иванову, Алю Ермину. Работали мы дружно, успевали и на танцы в клуб бегать. Под гармошку танцевали вальсы.

Ная Микишевна работала добросовестно и всегда была в передовиках. Имеет орден Трудовой Славы третьей степени, знаки: «Ударник коммунистического труда», «Победитель социалистического соревнования», является ветераном труда. В 1975 году вступила в компартию, трижды избиралась депутатом Симинчинского сельсовета.

РАДУЙТЕСЬ ЛЮДИ - ПАРТСОБРАНИЯ В ПРОШЛОМ!

Личная жизнь Наи Микишевны сложилась не совсем так, как хотелось. Ее родители прожили вместе 58 лет. Когда отец умер, мама сильно о нем горевала и, не выдержав разлуки, через год ушла вслед за ним. Ная же выходила замуж дважды, и как-то не складывалась ее семейная жизнь. Со вторым мужем, Петром Шуматовым, шесть лет жила в Юве. Там родился единственный сын Юрий. После развода вернулась в Нижний Бардым. Странным образом начала терять голос - не могла говорить. Врачи порекомендовали сменить уральский климат на сухой в Средней Азии. И в 1977 году Ная Микишевна, продав родительский дом, уехала к сестре Дарье в Киргизию, где она проживала в городе Оше. Здесь она устроилась мотальщицей на ткацкую фабрику, а уже через полтора года, как передовичка, получила квартиру.

- Киргизия мне понравилась, - признается Ная Микишевна, - впрочем, как и городская жизнь. Везде растут фруктовые деревья, а каждый вход в подъезд увит виноградом - красота! Зимы теплые и без снега. Голос, действительно, вернулся ко мне, и зажили мы с сыном замечательно. Юра тут и женился, родился внук Игорь. Все бы хорошо, но в девяностые годы в Киргизии начали закрывать русские школы, и мы вынуждены были вернуться обратно. А тут еще одно потрясение - погиб Юра. Восьмилетний внук остался жить со мной. Потом и я сильно заболела. Благодарю всех доноров, что спасли мне жизнь. Теперь горжусь тем, что во мне течет кровь добрых людей.

- Все в жизни можно пережить, - подытоживает моя героиня, - если не отчаиваться и не держать зла на людей, не винить обстоятельства и события, происходящие с тобой. Я и внука воспитывала в стремлении видеть добро, побуждала к труду и учебе. Все говорила ему: «Учись! Диплом легче, а мешки тяжелее». В результате он окончил Уральский политехнический колледж, теперь прекрасный специалист-электрик. Еще окончил Артинское училище, получив профессию механика. И теперь трудится механиком в Нижнебардымской школе (выпускает на линию автобус, ремонтирует) и электриком в Манчажской школе.

- Вот встаю я утром, - продолжает Ная Микишевна, - и благодарю весь белый свет. А чего Бога гневить, картошка в голбце есть - проживем! Хозяйство скучать не велит: огород, куры, индюки. Вот сейчас лето, все цветет и радует душу, но ведь и весна была доброй, и осень будет славной - все мне хорошо, все я люблю. Терпеть не могу лишь, когда начинают жаловаться на ушедшее здоровье, особенно, когда собираемся на праздники. Понятно, что уже не молоденькие, но так и хочется сказать: «Оставьте вы все свои болезни дома! Радуйтесь, что собрались вместе! Сидим, серьезные, как на партсобрании, а так хочется звонкой песни, веселья».

Рассматривая семейные альбомы, я прошу Наю Микишевну выбрать для газеты фото, на котором она особенно красивая. Пожилая женщина внимательно посмотрела мне в глаза и сказала:

- А разве человек бывает некрасивым? Когда рождается младенец - он красив по-своему, юность одаривает своей красотой, а в старости своя особенная красота - вся жизнь в ней. И нет ничего красивей человеческой жизни!

Соглашаясь с Наей Микишевной, восхищаюсь ее мудростью и правильным отношением к жизни, где, несмотря на трудности и лишения, она искала радость, нашла ее и дарит другим.

Татьяна КОСТЫРЕВА

 

Фото из архива Н.М. Мишкиной